Прогресс

Битва с Паразитом

Битва с паразитом

… В маршрутном такси было шумно и мрачно. Невозможно было понять, какое сейчас время суток, но давка была ПИКовая. Пассажиры теснили друг друга, и казалось, что толкотня волной прокатывала по монолиту окружающих меня людей.

Все вокруг галдели в полтона, каждый о своём, но разборчиво услышать кого-то конкретно я не мог. Ехали мы довольно долго, без остановок, и я решил, что выйду на ближайшей.

Как только я об этом подумал, в динамике над дверью захрипело. Прокашлявшись, голос из динамика объявил об остановке, о правилах безопасности, и напомнил об этике общения пассажиров.

Остановка была резкой, и, увлекаемая инерцией, живая масса моих попутчиков вытолкнула меня в открытую дверь. Я оказался на центральной улице своего родного города, на Т- образном перекрестке. Я был уверен, что на улице глубокая осень, таким всё вокруг было серым и пасмурным.

Не было ни машин на дороге, ни пешеходов на тротуаре. Моё внимание привлёк фонарный железный столб на другой стороне дороги, на тротуаре. Всё вокруг было серым, а этот столб был чёрным. Даже ярко чёрным, если такое возможно.

Вдруг из-за столба появился силуэт. Его появление было артистичным: он не просто вышел из-за столба, но словно в танце, вывернулся пируэтом. На нём была шляпа «капонэ», с широкими полями, и длинный серый плащ, с затянутым на талии поясом.

Он был в чёрных перчатках. В руке, как трость, он держал зонт. Его лицо было скрыто длинными полями шляпы. Я пошёл навстречу незнакомцу.

Едва перешагнув бордюр между тротуаром и проезжей частью, я оказался захвачен потрясающим зрелищем: вместо асфальта, дорога была покрыта прозрачным, но довольно толстым то ли стеклом, то ли пластиком; земли под пластиком не было, лишь голубеющая бездна, в глубине становившаяся тёмно — синей.

Из бездонной синевы то появлялись, то исчезали какие-то существа, чем-то похожие на китов или гигантских тюленей; порой эти существа почти вплотную приближались, а иногда вовсе исчезали и терялись из виду…

Из созерцания меня выдернула мысль, словно электрический разряд пронёсся по позвоночнику — Незнакомец! Взглянув туда, где он стоял, я обнаружил его на том же месте, и в той же позе. Он был неподвижен. Однако я заметил, что не хватает зонта — трости на его руке.

Вдруг моё зрение изменилось, и я смог видеть картинку заднего вида, словно в автомобильное зеркало. Само «зеркало» возникло перед глазами, но не заслоняло переднего вида, так что я мог смотреть в обоих направлениях.

В «зеркале» я видел, как, выставив руки со скрюченными пальцами, ко мне крадётся этот самый незнакомец. Лица его я по-прежнему не видел, но заметил, что зонт висит на его правом предплечии.

Откуда-то я знал, что оборачиваться нельзя. Решив не ввязываться в потасовку, в таких невыгодных условиях, я просто сделал широкий шаг в сторону, убравшись с линии атаки.

Глядя в «зеркало заднего вида» на то, как осторожно крадётся мой, теперь уже без сомнения противник, я был уверен, что двигается он осторожно и медленно, но едва я шагнул в сторону, как он, не заметив моего манёвра, пронёсся на несколько метров вперёд.

Остановившись, он резко обернулся всем телом. Такие манёвры выполняют хоккеисты на льду, резко поворачивая на коньках. Повернувшись ко мне, он взял свой зонт обеими руками в горизонтальное положение, на уровне своей груди. Он подтянулся на зонте, как на перекладине, словно зонт был закреплён невидимыми стойками.

В таком положении, он стал похож на большого серого попугая Какаду, сидящего на жердочке. Свернувшись вокруг зонта, этот серый «какаду» закрутился как полотно циркулярной пилы. Объёмное полотно циркулярки, бешено крутясь вокруг оси — зонтика, полетело на меня.

Я снова отошёл в сторону, наблюдая за тем, как мимо меня, крутясь в метре над землёй, пролетает атакующий противник. Не то чтоб он двигался медленно, вовсе нет, это я был гораздо быстрее.

Пролетев некоторое расстояние, он мгновенно оказался на ногах. Всё время нашего «знакомства» он не издал ни звука. Единственным, что я слышал, было тихое шуршание его плаща.

Выпрямившись, он выставил вперёд на вытянутых руках свой зонт, и помчался на меня, крутясь, как волчок. Сунув руку в карман, я достал дротик, как для игры в дартс.

Не задумываясь о том, как в кармане оказался дротик, или о том, как я узнал, что нужно искать его в кармане, или о том, почему именно дротик, не теряя времени, я метнул его в неприятеля.

Мой снаряд достиг цели, и крутящийся противник лопнул, как глиняный горшок или стеклянная бутылка, разлетевшись на множество осколков. Только зонт остался целым и, пролетев в сторону, воткнулся в угол здания.

Я обернулся и увидел, как застывший было возле странного столба противник пришёл в движение. Он сорвал с себя шляпу и метнул в меня. Я же помчался на него, двигаясь, как конькобежец. Так мне казалось.

Что касается противника, то выглядел он настолько необычно, что помимо любопытства вызвал во мне странную усталость. Его голова не отличалась от шеи, но дело было не в том, что толстой была его шея, а в том, какой была голова. Собственно говоря, головы как бы не было, а было лишь продолжение шеи, заканчивающееся пучком, как мне казалось, жёстких волос.

Кожный покров казался очень тонким, и был темно-серого цвета; вместо глаз, как у улиток, была пара вытянутых отростков, на концах которых были точки тускло полыхающего пламени. На месте рта была круглая тёмная дыра, без зубов, языка и губ.

Создавалось впечатление, что это червяк, надевший костюм человека. Легко увернувшись от шляпы, летящей в меня словно метательный диск, я быстро приблизился и нанёс обеими руками удар в корпус противника.

Судя по всему, удар оказался сокрушительным для него, поскольку он сложился пополам и полетел прочь, снося деревья и пробивая стены зданий. Когда битва была окончена, я вышел на проезжую часть.

Сквозь прозрачный стеклянный асфальт мне снова открылась картина синеющей глубины, в которой обитали огромные китообразные существа.

Из глубины показался очередной «кит», который, в отличие от остальных, набрал огромную скорость и протаранил покрытие, на котором я стоял, и, не останавливая движение, поплыл дальше, в небо надо мной.

Как только он показался проплывающим в пробоину, всё вокруг изменилось. Оказалось, что проезжая часть, тротуары, да и весь город, расположены на вертикальной плоскости, а точкой притяжения или гравитации был этот, потрясающий воображение, кит.

Я стал падать на поверхность этого существа, и когда столкновение должно было вот- вот произойти, чьи-то сильные руки подхватили меня. Передо мной стояла Кадын, и я видел, что она еле сдерживает смех.

— Ну-ну, успокойся и отдышись.

— Отдышись?! Что это было, Кадын? Это ты устроила?

— Нет, всё устроил ты, а я лишь чуть-чуть поспособствовала…

— Это какая-то проверка, или экзамен?

— Можно и так сказать. Это был паразит, который хотел тебя оседлать. Ты сейчас как овца, отбившаяся от стада. Всякий паразит хочет загнать тебя в своё стойло.

— Значит, это был настоящий паразит?

— Да, самый настоящий. Такие, как он, специализируются на человеческих существах.

— А есть и другие?

— Конечно, кроме пастухов, на отбившихся овец охотятся и волки. Это у тебя ещё впереди.

— Кадын, я хотел тебя спросить…
— А, ты про ту встречу? Ну, с самим собой?
— Значит, это действительно был я?

— Ага, ты, только постарше. Видишь ли, избавление от паразита — очень важный, и даже необходимый этап на пути эволюции.

— Ты хочешь сказать, что я из будущего приснился самому себе в настоящем?

— А почему себя нынешнего ты ставишь выше, чем себя будущего? Может ,это не он тебе приснился, а ты ему!

— Я ему? То есть… Ты хочешь сказать…

— Нет, я не хочу говорить, но ты меня снова и снова просишь об этом. Успокойся. То, что с тобой произошло, — парадокс.

— Парадокс? Ну, ты прям объяснила всё! Прям вопросов больше нет!

— Посмотри вокруг. Что по-твоему происходит?
— Ну, на спине огромного существа, мы плывём куда-то в синеву…
— С чего ты решил, что мы куда-то плывём?

— А как же? Этот тюлень двигает своими хвостами и плавниками…
— Оглянись вокруг, что ты видишь?
— Глубину… Бесконечную даль… Цвет… Ничего…

— Вот! В бесконечном НИЧТО невозможно продвинуться даже на шаг, как быстро бы ты не бежал. Это и есть парадокс!

Видимо, выражение лица у меня было таким, или сама ситуация показалась моей кураторше забавной, но она смеялась от души. Я просил её объяснить мне всё это более доступно, на что она, перестав смеяться, сказала, что все объяснения лежат у меня в кармане.

Машинально сунув руку в карман, я вынул круглый плоский предмет, похожий на маленькое зеркальце. Но вместо отражения в стекле зеркала развернулась сцена моего недавнего поединка с паразитом.

Глядя на поединок со стороны, как бы в записи, я отметил ряд особенностей: уходя с линии атаки, я не делал шаги в сторону, как мне казалось, а просто исчезал и появлялся в другом месте.

То, что я видел как столб, из-за которого вышел мой противник, и зонт, которым он пользовался как оружием, были средствами, с помощью которых паразит проникает в сознание человека и парализует его волю.

То, что я вынул из кармана, считая дротиком для дартса, и метнул в противника, было точкой света, которая, летя по спиральной траектории, оставляла след из красноватых искр.

Полностью погрузившись в наблюдение за происходящим в зеркале, я совсем забыл о том, где я нахожусь, и что происходит. В тот момент, когда гигантский кит должен был протаранить асфальт, в зеркале появилось лицо Кадын, и она сказала: «Понятно?» Я поднял глаза на Кадын и сказал, что мне понятно, только что именно мне понятно, я не смогу рассказать.

— Теперь ты в моей шкуре! Вот так же себя чувствую я, когда ты просишь меня объяснить тебе невыразимое. Ой, только оставь свои извинения при себе, так как это пустая трата драгоценного времени. Пора начать слушать свою совесть до совершения поступков, а не после.

— Странное предложение. Ну, я о совести.

— Наоборот, адекватное. Совесть, это программа сознания, которая должна способствовать экономии энергии, что бы личность не совершала поступков, при воспоминании о которых, будет выделяться большое количество эмоций. Ладно, не отвлекайся и спрашивай уже про паразитов…

— Откуда они? Для чего?
— Они оттуда, откуда и ты — из Бесконечности, для того же, для чего и ты — для Эволюции Сознания! Как говорят в иллюзии разума, эволюция невозможна в идеальных условиях.

— Скажи мне, Кадын, почему, перейдя в иллюзию разума, я помню действия, аналогичные физическим, а вот…

— А разговоров не помнишь, да?
— Да! Нет, я помню, что разговаривал, а вот о чём, хоть убей, ни слова.
— А когда переходишь в иллюзию духа, вспоминаешь?

На мгновение я остановился. Когда кураторша сказала «вспоминаешь», это слово или то, как она это сказала, стало для меня толчком, и я вспомнил последнюю встречу с Сократом, то, как подробно он мне объяснил этапы эволюции, его потрясающе удачные аналогии и примеры.

Наконец, практическое упражнение по осознанию своего истинного «Я», во всей его безбрежности. Воспоминание об этой практике ввергло меня в состояние наблюдателя, и я расплылся в бесконечной синеве, пронизывавшей Кадын, мой духовный модуль, огромное существо, на спине которого мы стояли…

Безбрежная синева не только пронизывала всё, но и наполняла собой. Я видел, как Кадын, стоя перед моим модулем, подняла руку и щёлкнула пальцами. Услышав щелчок, я сразу был втянут в свой духовный модуль, стоящий перед ней. Она сказала, что я не помню содержания бесед по той причине, что разговоры существуют только в иллюзии разума.

— Но ведь мы сейчас разговариваем, Кадын?
— Нет.
— Ну как же «нет «?
— Так же, как «да», только наоборот.

— Ты меня специально запутываешь, да?
— Это ты себя запутываешь. Я просто говорю тебе как есть.
— А как есть-то?
— Сам посмотри…

Она ткнула пальцем на мой карман. Я вынул зеркальце, в котором снова возникла объёмная картина. Там я и Сократ стояли и разговаривали. Обстановка была мне незнакомой, как и тема разговора.

Сократ говорил о том, что когда я прибуду в приполярье, мне необходимо будет найти место, где я смогу открыться своей судьбе… Я что-то спрашивал, уточняя, соглашался со сказанным, расспрашивал о дальнейших действиях…

Само общение происходило не словесно, как в иллюзии разума, а энергетически. Когда Сократ собирался что-то сказать, в основании его горла появлялось и как бы набухало голубоватое свечение, из которого, словно тончайшие разряды, вылетали «энергетические слова».

Я воспринимал эти разряды синим свечением, в середине лба. Когда говорил я, а Сократ слушал, всё происходило наоборот; цвет «энергетических слов» менялся, в зависимости от того, звучал ли вопрос или ответ, или утверждение, или уточнения. После приёма послания, по всему телу принимающего, пролегала энерговолна, соответствующая цвету послания.

В какой-то момент я попросил Сократа остановиться, огляделся вокруг и рассмеялся. Для меня, наблюдающего за происходящим в зеркале, это выглядело так, словно из меня, участника диалога с Сократом, во всех направлениях стали вырываться энергетические разряды.

Перед тем как остановить разговор Сократа, в области темени у меня появилось яркое фиолетовое свечение, которое как бы запульсировало…

Убрав «зеркальце» в карман, я посмотрел на Кадын. Она спросила: «Ну как ?» И я увидел, как на её горле возникло голубое свечение, из которого в мой лоб протянулись зеленоватые тонкие нити электричества.

Я ответил «пойдёт», выстрелив жёлтыми искрами из своего горла в синее пятно во лбу Кадын. Вдруг раздался громкий рёв, после которого наступила полная тишина.

Я вопросительно глянул на Кадын. Она молча улыбалась. Последовал рёв ещё более протяжный и оглушительный. Всё вокруг затряслось и стало рассыпаться… Я просыпался в иллюзии разума…