Любовь по расписанию. Как Лев Ландау женщин классифицировал

Знаменитый физик-теоретик, академик, создатель собственной научной школы в отношениях с прекрасным полом был отменным практиком.

Лев Ландау — из тех, кого прекрасно описывает поговорка «из молодых, да ранний».
Он родился 22 января 1908 г. в Баку. Тогда, в начале ХХ века Баку рос, как на дрожжах.
Вернее, на нефти — в конце XIX в.

тут разразился настоящий нефтяной бум. Отец Льва Давид
Ландау был известным в городе инженером-нефтяником. Мать Любовь Гаркави-Ландау даже по
нынешним меркам воспринималась бы как особа невероятно продвинутая — окончила Могилёвскую
женскую гимназию, затем Еленинский повивальный институт и в качестве финального аккорда —
Женский мединститут в Петербурге. Супруги активно занимались еще и научной деятельностью,
публиковали статьи. Так что у Льва просто не оставалось иного пути, кроме научного.
Школу в Баку он закончил в 13 лет. На семейном совете было решено, что в серьёзное
учебное заведение ему поступать рановато — пусть пока поучится в Бакинском экономическом
техникуме. Лев не перечил. Но в 14 лет всё же поступил в Бакинский университет, а через
два года, в 1924 г перевёлся в Ленинградский университет на физфак. К 19 годам у него уже
было опубликовано четыре научные работы.

Помимо репутации гениального физика у Ландау существовала ещё и стойкая репутация
женолюба. Во всеуслышание об этом рассказала его супруга Конкордия Дробанцова, которую
обычно все звали Корой. Вернее, не рассказала, а описала в книге «Как мы жили». Долгое
время книга эта существовала в виде самиздата. А многие солидные академики пытались её
уничтожить — настолько возмутило их описанное там. «Я — жена великого физика ХХ века Льва
Ландау, — писала Конкордия. — Наша история похожа на истории многих семей в эпоху
сексуальной революции. Разница лишь в том, что Ландау — гений.

Вот уже 10 лет я пишу о той счастливой и драматической судьбе. Пишу только правду, одну
правду, пишу для себя и не имею ни малейшей надежды на то, что когда-нибудь это увидит
свет. Дау был солнечный человек. Но после своей смерти оставил слишком много загадок,
тайн. Чтобы распутать сложнейший клубок нашей жизни, пришлось залезть в непристойные
мелочи, в интимные стороны нашей жизни, скрытые от посторонних глаз и таящие так много
мерзости. Но и прелести тоже».

По словам Коры, Ландау не терпел хаоса ни в науке, ни в любви. У него существовала
собственная система классификации красавиц (Учёный же! Теоретик!). Все женщины делились
на красивых, хорошеньких и интересных. Были еще два класса: 4 — «Выговор родителям» и
5 — «За повторение — расстрел». Он мог выкидывать два или четыре пальца, показывая класс
женщины. Всех своих женщин он осваивал по расписанию. Когда у него появлялась новая
возлюбленная, ей выделялся определенный день и час, и никто не мог нарушить этого графика.

Себя он называл красивистом. Ему было важно, чтобы женщина была хороша лицом и с
божественной фигурой. Создатели фильма «Мой муж — гений» о Льве Ландау рассказывают, что
когда учёный шёл гулять по дачному поселку, он внимательно осматривал всех встречавшихся
ему женщин. Осматривал прежде всего фигуру. И это был такой взгляд! Это был взгляд,
который не только обещал женщине многое, но и будто приподнимал ее над землей.
В узком кругу знакомых он хвастался, что ни одна женщина не ушла от него недовольной.
И его, обладавшего ярчайшей харизмой, дамы всех возрастов действительно боготворили.
Поговаривают, что у Ландау было пять ярких романов. Все они происходили на глазах у
Коры — ведь в 1934 г., когда они только встретились, Дау заставил красавицу Кору
заключить «пакт о ненападении в супружеской жизни», который, по его задумке, давал обоим
супругам свободу на романы на стороне. Вот только пользовался этой свободой лишь он один.
И в письмах к Коре мог писать: «Боже мой, мне нравится Гера! Она требует, чтобы за нею
ухаживали. А ты же знаешь, Корочка, как я этого не люблю. Это же слишком долго!». Он не
понимал, к чему все эти ухаживания, красивые слова, стихи? Если люди друг другу интересны,
зачем терять время?

Свою первую женщину он познал достаточно поздно — в 27 лет, и это была та самая Кора.
Она же была рядом и в его последние часы на этой земле.