Тонкая  разница

Мне тут не раз говорили о том, что вот же, что транссексуалов признаёт медицина, признаёт наука, что специалисты, что комиссия, что соответствующая справка.
Но вот какой вопрос.

Что именно признаёт медицина?

Медицина признаёт, что у человека есть вот такая проблема с восприятием своего тела, что он не придуривается, не капризничает, а эта проблема у него действительно, объективно есть?
Или медицина признаёт, что вот этот человек с мужскими половыми органами, с ХУ-хромосомами на самом деле женщина, то есть объективно является женщиной в том же смысле, в котором ими являются женщины обычные?


Если в первом - так я вовсе и не спорю.

Да, у человека в самом деле быть вот такая психическая проблема со своим телом, с его восприятием. Тело у него мужское, а он чувствует, что это ему не подходит, это его раздражает, угнетает, он хотел бы иметь женское. Да, такое возможно. Каких только проблем с психикой у людей не бывает, вот, есть и такая.
Да, таким людям нужно помогать. Опять же - мы ведь помогаем людям с другими проблемами в психике.
Да, в качестве одной из форм терапии можно использовать попытку по-возможности привести тело в соответствии с желаемым вариантом. Если человеку от этого легче, то почему бы и нет в разумных пределах.
Да, можно и позволить такому человеку сменить документы. Опять-таки, почему бы и нет, если ему это поможет, если ему просто так спокойнее, если ему так легче.
Да, можно такого человека и называть так, как ему хочется - опять же, ну, почему нет-то. Если ему от этого лучше, а от другого хуже.

Если наука, если медицина, если та самая комиссия и справка нам говорит вот обо всём этом - так нет же проблем.
Но.
Этот человек всё равно остаётся мужчиной.
Мужчиной вот с такими психическими проблемами. Мужчиной, с вот такой внешностью и таким, уже несколько изменённым телом. Мужчиной с буквой "Ж" в паспорте. Мужчиной которого зовут Маша. Мужчиной, о котором многие его знакомые просто и не знают, что он мужчина. Всё это - тело, паспорт, имя - это своего рода терапия. Ему легче, когда вот так, ну, так пусть так и будет.

И вот нам вдруг говорят:
- А признайте его женщиной.
- В смысле? Мы уже ему и паспорт поменяли, и тело, и называем его женским именем.
- Нет, надо признать, что он на самом деле женщина.
- Но ведь на самом-то же дело он мужчина. Просто вот такая проблема у него, с которой мы ему помогаем справляться, как можем.
- Нет, он на самом деле женщина, настоящая женщина, в полном смысле этого слова женщина.
​*Тут уже начинается некоторое офигевание. Начинаешь искать аргументы в ситуации, когда они, как кажется, не нужны.*
- Но у него же матки нет.
- А не всех женщин есть матка. Если кому удалили - что, она не женщина уже?
- Но набор хромосом...
- А откуда вы с пяти шагов различите, какие у неё хромосомы.
*Тут офигевание уже не начинается, а продолжается и довольно бурно*
- Различить-то не различу, но они же всё равно...
- А вот не надо лезть в чужую матку и хромосомы! (разговор практически не выдуманный, только слегка скомпилирован из разных.)
*Тут офигевание достигло некоего предела*


Так вот я чего не понимаю.
Что же нам всё-таки медицина-то говорит?
Первое? "Проблемы действительно есть, они не выдуманные, помощь нужна вот такая - вплоть до смены паспорта."
Или второе? "Это настоящая женщина в полном смысле этого слова".

Если первое - так никаких проблем с этим у меня нет.
Если второе... Э. Ну, я в это не очень верю. Но если таки-да, то я не согласен в этом с медициной. Так и запишите.

Так вот по-моему в разговорах часто получается такая когда полу-, когда не- осознанная подмена. Говоря о признании транссексуалов говорят о терапии, а не о том, что они реально сменили пол. При этом если речь о терапии, то общество может решить - насколько оно готово пойти навстречу больному, ради облегчения его состояния. Это своего рода его, общества, добрая воля. Мне известно, что Васю лучше называть Машей - и я его Машей называю. Не потому что обязан, а потому что ему от этого легче, это длят него часть лечения.
А если человек себя считает паровозом - ну, давайте дадим ему номер, разрешим входить на территорию депо и гулять по релльсам, там, где это безопасно. Но вносить его в расписание не будем. Возможно от этого ему будет ещё лучше - но нет, вот это уже перебор.
При этом если мы его паровозом реально признали - почему вдруг тогда и не в расписание?

Но где перебор, а где нет? Докуда общество должно идти, ради облегчения состояния больного? А по ситуации. Но важно, что у общества тут есть право на установку этой границы. "Досюда - ладно. А вот дальше - нет, извини."

Представьте, что вы оказались на каком-то празднике в гостях у некоего раньше малознакомого вам семейства.
И к вам подходят и говорят: "Знаете, у нас дедушка... В общем, у него есть такая особенность - он себя считает ветераном войны. И героем Советского Союза. Нет, так он во всём остальном совершенно адекватный! В общем, не могли бы вы тоже его хотя бы раз назвать "товарищ генерал"? И не спорить с ним об этом? Он сильно расстраивается, если кто начинает сомневаться, возражать."

И если вопрос ставится так - так в общем, оно и не трудно. Почему бы и нет. Особенно если в остальном действительно адекватный. Да и вообще - жалко что ли. Да он и виду похож - сидит за праздничным столом в парадной форме, погоны, звезда героя, все дела. Чем не ветеран.
Но если изменить самую малость - если от вас начинают требовать действительно ветераном его признать? То есть вот прям признать по-настоящему, а не в таких, своего рода терапевтических целях.
Разницы вовне и не будет особо. Но. Но. Но. Но с какой стати-то реально признавать то, что не признаёшь? Вот это - это довольно серьёзное на мой взгляд вторжение в личные границы.

Притом разница действительно довольно тонкая.