Письмо израильского * милуимника!*( * партизана*)

пишет:

 

8 лет я исполняю свой долг резервиста раз в год. Меня призывают на месяц. Оставляю дом, учебы, работы, друзей и семью. Надеваю форму и подписываюсь о получении обмундирования и оружия. Отправляюсь на границу. Защищать. Под обстрелами ХАМАСа.

Вначале это не поддавалось пониманию. Почему они нас бомбят? Они разве не должны были оставить нас в покое после размежевания 2005-ого и построить свой Сингапур?

2005 год. Мне 21. Последние дни службы в Армии обороны Израиля. Жду не дождусь начала “взрослой” жизни. Почти три года обязательной службы подходят к концу. Три года со дня призыва, сразу после окончания школы. Во время, когда мои сверстники в Европе и в Северной Америке начинают учиться в университете или отправляются повидать мир, я занимался поиском подразделения, в котором мне бы хотелось служить. Служба в армии - обязательна. Служишь с желанием, но по обязанности. 

Угроза террора, который подстерегает нас в торговых центрах, в автобусах, на границе, не прекращается с момента провозглашения государства Израиль в 1948 году и определяют нашу реальность. Такую реальность. 

«Выходим из Газы!», - объявил глава нашего правительства. 

«Вот теперь у нас под самым носом появится новый «Сингапур», - объявила пресса. 

Вся Европа стояла и хлопала в ладоши. Я не совсем понял, чему так радуются, но в газетах написали, что Израиль строит лучшее будущее для новых поколений. «Прекрасно», - сказал я себе. Намного лучше, чтобы мои дети жили рядом с Сингапуром, чем с Газой.  

Я бы одним из последних солдат, которые покидали Газу. Я служил в поселении Нацрим, оно насчитывало порядка 400 представителей еврейского населения. Его охраняли 500 солдат. Угрозы жизни поселенцев не прекращались днем и ночью. Я привык спать в форме и в обуви. Оружие было под подушкой каждую ночь. Каждую минуту готовый к тому, что террорист попробует проникнуть в поселение и убить кого-то из жителей или солдат. За полтора года до этого, в 30 метрах от моей кровати трое террористов ХАМАСа хладнокровно убили троих спящих евреев. 

Недосып пытались восполнить в середине дня, поскольку ночью ХАМАС всегда пытался проникнуть внутрь и уничтожить кого-то из поселенцев. Их позиция была ясна: вы, евреи, здесь крайне нежеланны. Тогда нам думалось, что речь идет только про Газу. 

На этом я остановлюсь. И подчеркну - такой была реальность внутри Газы. В период, когда еще были еврейские поселения. Однако в Тель-Авиве, рядом с моим домом, существовал совершенно другой мир. Во время отпуска я словно попадал в другую реальность: в параллельном мире дома царил покой, по пятницам я обычно шел с друзьями к морю, на пляж в городе Герцлия, мы играли в мяч и рассказывали друг другу, что происходит у каждого в армии. И единственное, что нас по-настоящему волновало - как бы не пропустить стоящую вечеринку в Тель-Авиве. В этом я как раз мало чем отличался от сверстников по всему миру: ходил в бар, наслаждался холодным пивом-двумя, пытался познакомиться с приятной девушкой (и совру, если скажу, что это не было одной из моих главных целей)… 

Вернемся в Газу. Воскресенье. Сажусь на поезд обратно. Назад, в угрозы, в стрельбу, без конца и края. 

Все, надоело! Зачем нам вообще это нужно? Я постоянно задавался этим вопросом по дороге обратно, на базу. 

Однажды я вообще перешел границы и спросил жителей: «Что вы здесь вообще сидите? Вам не кажется, что здесь опасно растить детей?». Они посмотрели на меня с легкой усмешкой. Улыбкой знания. Как взрослый, умудренный опытом, смотрит на ребенка, который еще не вырос, но уже рассуждает об устройстве мира. «Ты не совсем понимаешь, - мне отвечали уважительно, чуть понизив голос. - Если мы отсюда уйдем, новые ракеты упадут на твой дом в Тель-Авиве. И по всему Израилю». Они говорили это спокойно и тихим голосом. 

Естественно, что как солдат, имеющий в руках оружие и считающий, что судьба в его руках, я отрицал ими сказанное. Такая самоуверенность двадцатилетнего юнца. 

И вот мы вышли из Газы. Год тишины. В этот период я успел слетать в путешествие по восточной Азии, а затем поступил в университет. Я был общественно активным студентом, про таких говорят - выделяется. Был старшим в объединении студентов как своего университета, так и в общеизраильском. Одним из тех, кто борется за общие права. Мне было важно, чтобы была справедливость в отношении тех, кого я представляю. Ну, естественно, это был и хороший способ познакомиться с девушками… Такой вот я, сразу все пытаюсь успеть. 

Мы проводили демонстрации против увеличения оплаты за учебу, я выступал в прессе и на площадях, весь мир передо мной… и тут бум! Пришел призыв в милуим - резервистскую службу Израиля. Ракеты из Газы. «Тебя призвали в твой взвод», - сказала мне наша связистка. 

Так началась новая глава моей жизни. Ровно тогда, когда я вдруг решил, что все понял и Газа позади, она снова начала меня преследовать. Снова оружие. Снова ракеты. Снова попытки террористов прикончить кого-то из нас. Все как тогда. Только на этот раз - по израильскую сторону забора. Уже не в Газе. 

8 лет я исполняю свой долг резервиста раз в год. Меня призывают на месяц. Оставляю дом, учебы, работы, друзей и семью. Надеваю форму и подписываюсь о получении обмундирования и оружия. Отправляюсь на границу. Защищать. Под обстрелами ХАМАСа. Вначале это не поддавалось пониманию. Почему они нас бомбят? Они разве не должны были оставить нас в покое после размежевания 2005-ого и построить свой Сингапур? 

Европа не пообещала, что все будет прекрасно? Я чувствовал себя идиотом. К счастью, друзья по дивизии не сказали мне что-то вроде «а мы говорили ведь». Хотя бы эго не пострадало, хотя бы на публике… 

Я пишу эти строчки с телефона своего приятеля. Он его принес, поскольку в повседневной жизни он руководит благотворительной образовательной организацией. Я сказал ему, что я бы хотел написать колонку для жителей других стран. Рассказать немного о том, что у нас происходит, как выглядит наша жизнь, которую не покажут по BBC или по CNN. 

Несколько мгновений назад ХАМАС выпустили ракету, которая угодила в жилой дом в Керен Шалом. Еврейское поселение на границе с Газой. Мы по дороге туда. Жители большую часть дня проводят в бомбоубежище. С тех пор, как ХАМАС начал новый круг насилия, нет летних лагерей, нет детских садов. Родители не ходят на работы и сидят с детьми в бомбоубежище. Многие семьи с детьми покинули свои дома. Дети здесь растут в перерывах между приступами паники. Во время сирены у них есть 15 секунд, чтобы добежать до ближайшего защищенного помещения. 

Я всегда слышал эти рассказы про 15 секунд, сидя перед телевизором в Тель-Авиве, в центре страны. А сегодня - это и мои 15 секунд. Сегодня я здесь, чтобы защитить их дома, их семьи, и у меня, как и у них, есть всего 15 секунд, чтобы найти, где укрыться от очередного ракетного обстрела ХАМАСом. 

Всего 15 секунд.

источник ЧК  перевод Ольги Лави