Как бабушка моей знакомой передумала умирать и решила выйти замуж

Красотке через полтора месяца 69. Последние лет 10 она, по закону постсоветского
существования, откладывала деньги на похороны. Выделила в доме крохотную каморку и
складывала в нее все, что потребуется на собственные аривидерчи: деньги, ткань,
дерматиновые туфли и блузы из хлопка в трех цветах (непонятно какого оттенка будет гроб,
образ должен соответствовать). Семья хихикала и немножко злилась: "Ну куда тебе, бабушка,
умирать? Успокойся и живи уже в свое удовольствие". Старушка соглашалась, но уверено
продолжала списывать себя со счетов. "На День рождения ничего не дарите. Мне уже ничего
не нужно. У меня уже все было".

И вот – среди бытовых проблем из консервирования клубничного варенья и сопоставления
гробового дуба с гробовой сосной – с соседней черешни @бнулся дед. Дед – Виктор Павлович.
Приехал погостить к сестре – соседке нашей героини, – полез собирать ягоды и, оступившись,
прилег на бабушкин участок. Йод, флирт в свежепосаженой моркови, сходство на фоне
вдовства, сближение на почве остеохондроза – слова за слово и "Виктор Павлик" переезжает
к бабушке. Вместе с ним дом обогащается дополнительным котом, странным пыльным
карбюратором и парой пиджаков с дырявыми лацканами. Все довольны. Бабушка цветет, бурьян
вырван, семья радуется закрытию погребальной темы, "Виктор Павлик" сближен с родней. Все
чики-пики.

И тут бабушка оглашает, что выходит замуж. "Все смешалось в доме Облонских". Все молчали.
Кроме сына бабули – отца моей знакомой:

- Какого хера, ма?! Замуж?! В твоем возрасте?

- А что? - Тебе 69! Ты хотела кончаться на днях!

- Передумала.

- Ладно… Но… За "Виктора Павлика"?! За него?

- Он Виктор Павлович.

- А папа? Про папу ты подумала?

- Он давно помер.

- А уважение?! Уважение, мама! Хотя бы, из уважения к нему…

- Тоже помереть?

И вот, на глазах у о@уевших родственничков, два пенса, удивительным образом разогнувшись
в спине, готовятся к торжеству. Забронировали столик к кафешке. Планируют меню и музыку.
Просят сделать меньше жареного, но колбасы нарезать с горкой. Курицу и пироги договорились принести сами. Твердое натереть, дорогое заменить, алкогольное разбавить. Гостей сколько? Двадцать. Фата? Та вы, что, какая фата, в моем-то возрасте. Тамада? Берем. Торт? Два! Два торта! Деньги откуда на такие танцы? Так на похороны же копили!

Дата намечена на сентябрь. Сразу после картошки.
Знакомая говорит, что ба просто светится. Впервые в ней столько жажды к жизни. Столько
наслаждения от простых вещей: новостей про Путина, воздуха, абрикос и куриного помета.
Она даже шутить стала. Говорит, если таки не доживет до мероприятия, то хоронить ее в
свадебном платье не нужно: "Стыдно перед людьми, но невеста уже не девственница. Хи-хи".
То еще "хи-хи".

- Что тебе на свадьбу подарить, ба?

- спросила ее знакомая.

- Да ничего не дари. - Тебе уже ничего не нужно?

- У меня уже все есть.

И улыбается ей золотыми зубами. Невеста.

Евгения Плихина