- Я узнала, куда уходят деньги кавалера, - вздохнула моя подруга и продолжила свой рассказ.
Мы подали на ипотеку. И теперь я не знаю, выходить ли мне за него замуж, — голос Марины был таким тихим, что я едва расслышала его за шумом вечернего города.
— Так, стоп, — это была Оля, наша третья подруга. Она всегда рубила с плеча. — Ты же сама летала от счастья ещё недавно. Что случилось за это время?
Мы сидели на моей кухне. Уютный полумрак и одна растерянная женщина, чья идеальная жизнь, казалось, дала трещину. Марина молча смотрела на свой бокал.
— Рассказывай по порядку, — попросила я, стараясь говорить как можно мягче. — Вы же нашли квартиру мечты.
Марина глубоко вздохнула, словно набираясь смелости, чтобы произнести слова, которые разрушат её собственную сказку.
— Мы вместе два года, — начала она, и её пальцы нервно сжали ножку бокала. — Андрей идеальный. Заботливый, внимательный, с хорошей работой. Мы решили, что готовы к серьёзному шагу — покупке квартиры. Он сам это предложил.
**
Марине 35, её Андрею — 45. Он — успешный менеджер в IT-компании. Она — ведущий дизайнер в рекламном агентстве.
Оба хорошо зарабатывают и строят планы. Со стороны они образцовая пара. Готовая вить своё гнездо. Андрей всегда производил впечатление надёжного, основательного мужчины.
Он говорил правильные вещи о будущем, о семье, о финансовой стабильности. И Марина ему верила. Безоговорочно.
**
— Мы нашли её, — продолжила Марина, и в её глазах на секунду блеснул тот самый восторг, который я видела в начале недели. — Двухкомнатная, с огромными окнами, в хорошем районе. Подали документы на ипотеку. У меня идеальная кредитная история, белая зарплата.
У Андрея, как он говорил, тоже всё чисто.
Мы с Олей переглянулись. Пока всё звучало идеально. Где же подвох?
— И вот сегодня пришёл ответ из банка, — Марина сделала паузу. — Одобрили. Но… сумму в полтора раза меньше, чем мы просили.
И ставка выше. Я позвонила нашему менеджеру, спросила, в чём дело. Она ответила что-то мне непонятное про «повышенную финансовую нагрузку одного из заёмщиков».
Оля нахмурилась.
— Нагрузку? У тебя кредитов нет. Значит, у него?
— Я тоже так подумала, — кивнула Марина. — Вечером спросила его напрямую. Сказала, может, у тебя есть кредитка, о которой я не знаю? Или рассрочка на что-то?
В кухне повисла тишина. Мы ждали, что будет дальше.
— Он сначала отмахнулся. Сказал, что это ошибка банка, какой-то сбой. Что они вечно всё путают. Но я видела, как он напрягся. Я нажала. Сказала, что это странно, и что нам нужно разобраться, иначе квартиру мы упустим.
Марина отпила вина и посмотрела в окно.
— В итоге он признался. Сказал, что у него есть один небольшой кредит. Тысяч на триста. Брал в прошлом году, чтобы помочь родителям с ремонтом на даче. И он якобы почти его выплатил.
— Ну, это вроде не страшно, — осторожно заметила я. — 300 тысяч — не такая уж и «повышенная нагрузка» для его зарплаты. Банк не должен был так сильно резать сумму.
— Вот! — Марина стукнула ладонью по столу. — Я тоже так подумала! И тут меня как током ударило. Он врёт. Я просто почувствовала это. Он говорил. А я смотрела на него и понимала, что это не вся правда.
И тут я вспомнила, что могу помочь.
— Марин, — сказала я, подбирая слова. — У меня есть возможность проверить… неофициально. Просто посмотреть кредитную историю. Ты уверена, что хочешь знать?
Марина смотрела на меня долго, будто взвешивая на весах своё счастливое неведение и горькую правду. Потом медленно кивнула.
Я отправила сестре сообщение с данными Андрея. Ответ пришёл через двадцать минут, пока мы молча пили вино. Я открыла сообщение, и у меня похолодело внутри. Я молча протянула телефон Марине.
Она читала, и её лицо менялось. Уверенность сменялась недоумением, потом шоком, а затем — тихим ужасом. Оля заглянула ей через плечо, и её глаза округлились.
— Ого… — прошептала она.
Там был не один кредит на 300 тысяч. Там было всё: три кредитные карты с полностью исчерпанным лимитом, общая задолженность по которым приближалась к миллиону.
Пять или шесть микрозаймов, взятых за последние полгода.
Общая сумма долга переваливала за полтора миллиона рублей.
— Но… как? — прошептала Марина. — Откуда? Он же… у него хорошая зарплата. Мы ездили отдыхать, он дарил мне дорогие подарки, мы ходим в рестораны…
— Вот тебе и ответ, — жёстко сказала Оля. — Он жил не по средствам. Создавал иллюзию успешного мужчины за счёт кредитов. А ты должна была стать его спасательным кругом. Ипотека на двоих, твои сбережения… Он бы просто повесил на тебя половину своих долгов.
Слова Оли были жестокими, но правдивыми. Они, как скальпель, вскрыли нарыв, который так долго скрывался под красивой обёрткой их отношений.
Марина молчала. Она просто сидела, уронив руки на колени, и смотрела в одну точку. Её сказка рассыпалась в прах прямо здесь, на моей кухне.
— Что мне делать? — наконец произнесла она, и в её голосе звенели слёзы.
— Бежать! — выпалила Оля. — Бежать, пока ты не оказалась по уши в его долгах и лжи. Это не просто финансовая неосторожность, это обман! Он два года врал тебе в лицо.
— Он врал не только про деньги, — добавила я тише. — Он врал про себя. Он создал образ, которого не существует. Вопрос в том, что ещё в этом образе — ложь?
Марина подняла на нас глаза, полные отчаяния.
— Но я же люблю его… Я думала, мы будем семьёй.
— Семья — это доверие, Марин, — сказала Оля, уже мягче. — А он его разрушил. Сегодня он скрыл долги. Завтра что? Игромания? Другая женщина? Человек, который так системно врёт в одном, будет врать и в другом.
Мы просидели до глубокой ночи. Мы говорили, плакали и снова говорили. К утру Марина, казалось, приняла решение. Она была бледной, но решительной.
Она поехала домой, чтобы поговорить с ним. Чтобы закончить это.
Пошла на попятную
Прошла неделя. Мы думали, что всё кончено. Но вчера Марина позвонила мне.
— Мы снова подаём документы в другой банк, — сказала она будничным тоном.
Я замерла.
— В смысле?
— Андрей всё объяснил, — в её голосе появились металлические нотки, будто она повторяла чужие слова. — У него был сложный период, он вложился в один проект, который прогорел.
Он не хотел меня расстраивать. Он сказал, что я поступила ужасно, проверив его за спиной. Что я разрушила наше доверие своим шпионажем.
Я невольно закатила глаза. Классика жанра — перевернуть всё с ног на голову и сделать виноватой жертву.
— Марин, но это же манипуляция.
— Нет, — резко ответила она. — Он был очень убедителен. Он плакал. Сказал, что любит меня больше жизни и всё исправит. Он уже закрыл все долги.
Пообещал, что будет отдавать мне половину зарплаты, чтобы я сама контролировала бюджет. Он сказал, что я — единственный человек, который может ему помочь.
— Помочь? Или расплатиться за его долги?
— Он сказал, что это будет наш общий вклад в будущее, — закончила она.
Я молчала. Что тут скажешь? Она сделала свой выбор. Она решила поверить не фактам, а красивым словам и мужским слезам. Она предпочла остаться в своей сказке, даже если та уже трещала по швам.
Он не просто обманул её.
Он заставил её почувствовать себя виноватой за то, что она раскрыла его ложь. И она приняла эту вину.
Теперь они снова собирают документы. Он по-прежнему «идеальный». А она… она теперь его созаёмщик не только в банке, но и по жизни.
Вопрос только в том, на долго ли её хватит.
Примечание. Эту историю я прочла на форуме. Не знаю, правдив ли момент, когда героиня только потом узнала, что у ее мужа имеются долги. Но это не самое главное.
Вопрос в другом. Наверняка вы знаете ситуации, когда муж или жена обещают, что больше не будут брать кредиты. Верить ли? Или снова сорвутся? И права ли тогда героиня? Что думаете?
Свежие комментарии